Ноябрь 8, 2024

Ко Дню Победы: Четыре жизни Сабира Шакирова

Версия для печати
Посвящается моему прадедушке, прошедшему всю войну.

1941 год… «У него в кармане два вареных яйца в дорогу. Если один отдаст ребенку, то останется в живых и вернется домой, а если нет, то это последнее мгновение, когда мы видим его», – подумала жена и тихо проронила слезу. Тем временем лошадь с повозкой все ехала вперед и отдалялась, отдалялась… И вдруг остановилась. Выбежал он. Примчался и улыбнулся, достал из кармана еще тепленькое яйцо и отдал ребеночку, поцеловал жену и пустился вдогонку за своими товарищами.

«Вернется!» – отрывисто воскликнула жена.

Прошло две недели. Он, Сабир Шакиров, все это время находился в Суслонгере, лагере для солдат. Но неожиданно всех собрали и отправили на поезд.

– Едем защищать Родину!» – кричал кто-то из его товарищей.

«Мы долго не могли понять, куда держим путь, потому что ни оружия, ни патронов нам не выдали», – рассказывал уже после войны Сабир. Но чуть позже они поняли, что едут в Смоленскую область, куда, оказывается, уже пришли немцы. Дорога была дальняя, все чем-то занимались: кто-то собирался прилечь и вздремнуть, вспомнить о семье, о друзьях, о мирной, счастливой поре, а Сабир собрал вокруг себя компанию из нескольких человек и рассказывал истории, шутил так, что многие еле сдерживали слезы от смеха.

И вдруг окружение. Поезд встал – солдаты внутри. Бомбежка. Пылало все. Яркий свет огня освещал ночное поле, где немцы настигли защитников своей земли. План врагов был таков: того, кто выживет после нападения, взять в плен. Чудом остались в живых несколько человек, их было около двадцати, хотя уезжало их из лагеря много больше. Судьба спасла и Сабира! Он один из последних вышел из поезда, чтобы вдохнуть свежего воздуха, но неожиданно был схвачен двумя немецкими солдатами.

Шли пленные уже около часа, как вдруг Сабир ринулся из колонны и убежал. Пропажу человека никто не заметил. «Спокойно, я же еще не все шутки рассказал своим сослуживцам», – сказал он и пошел дальше по дороге.

Медбратом служил Сабир на фронте: спасал раненых, помогал врачам, чем мог, подшучивал над больными, развлекая их. Но особенно запомнился Сабиру один, казалось бы, обычный день: выносил раненых с поля боя. Тогда шла перестрелка. Вынесено несколько раненых бойцов. Но вот что мучило его долгое время: увидел, что лежит солдат, не может встать – в ноге пуля. Привычное дело: взял его и потащил по земле в санчасть. Но по дороге Сабир заметил еще троих, нуждающихся в помощи, сказал им: «Ждите, я вернусь». Вернулся, но солдат нет. Вместо них воронка от снаряда. Их нет. Одна воронка. После случившегося Сабир дал себе слово ни одному раненому ничего не обещать. В тот же день он попал в плен.

В лагере Сабир сильно исхудал, весил 28 килограммов, сил работать не было, но приходилось. Трудился он еле-еле, груз поднимал тяжело, часто появлялась отдышка. Состояние Сабира заметил один из немецких солдат, который разговаривал по-русски коряво, но понятно. Тогда он сказал, что решил перевести его на место, где готовят хлеб, чтобы он смог кушать его и набирать вес. И среди врагов были добрые люди! Но немец поставил условие: «Сам есть, а другим не есть», что означало не проносить хлеба своим товарищам. Сабир немного поплотнел и начал думать: «Так дело, Сабир, не пойдет, сам сыт, а товарищи голодные».

В один день он два маленьких куска хлеба спрятал по подмышкам, другие – сзади на поясе штанов, а еще пару – в передние карманы рубашки на груди. Стоял, ждал проверки. Прошел! Но одно легкое нечаянное движение руки немца… И тот почувствовал кусочки хлеба около груди Сабира. Больше и не проверяли, достаточно было этих двух кусочков, чтобы его заперли в отдельной камере и приказали ждать часа расплаты за содеянное – завтрашнего расстрела.

Сидел, ждал, раз сказали! Ночь, ничего не видно, не слышно. Только очень холодно, сильно гуляет ветер по камере, что слышен «свист». Решил Сабир закурить сигарету, достал ее, зажег и подумал все-таки посмотреть, где же он находится. Затянулся посильнее, и стало чуть светлее. И что он увидел? Кучи замерзших трупов, лежащих друг на друге рядом с ним. Теперь-то он понял, куда немцы его поселили на последний денек. А Сабиру-то все холодно, сильно дрожит, зуб на зуб не попадает. «Что ж это я мерзну-то», – подумал он и решил соорудить себе избу из трупов, а сам залез в середину. «Так хотя бы ветер не дует», – подумал. Сидит, курит, вдруг заметил труп с густой бородой, усами, длинными волосами, да и решил засунуть ему сигарету в рот: «Что это я один сижу, ты тоже покури!» Разговаривал с трупом, а у того от ветра дым поднялся от зажжённой сигареты. Вбежал немец, спросил, что он здесь за пожар устроил, и встал, как вкопанный от удивления, слова больше вымолвить не может: не каждый день такое случается! Убежал ошеломленный, позвал остальных поглядеть на этакое происшествие. Смотрят теперь все вместе на курящих. Спросил один из немцев: «Чем ты тут заниматься?». «Не видишь что ли, я курю, и он курит», – ответил ему, улыбаясь, Сабир. «Вот русский! Что делает! Мы его запугать решили, а он с трупами сигарету курит!» – удивился один из немцев. Пнули под зад Сабира, сказали идти в казарму. Так он и остался в живых. Судьба спасла его. Придя к своим товарищам, первым делом достал спрятанные так надежно четыре кусочка хлеба, которые поделили поровну.

Война близилась к концу. Пленных вели на расстрел. Шли по мосту через реку. Сабир сказал своим товарищам:

– Давайте прыгнем, все равно ведь убивать ведут!

– Нет, никакого расстрела не будет, – ответили они ему.

Ну, бывайте, дорогие, моим привет передайте! – сказал и прыгнул Сабир.

Долго тогда немцы стреляли в воду.

Все уж, умер, – сказал один из немцев, и колонна пошла дальше. Но и тут судьба спасла Сабира: жив он остался. Просидел до глубокой ночи в воде и вышел потихоньку. Долго шел по лесу, видит, стоит изба, решил спрятаться в сарае. Посмотрел, а там свинья. Лег к ней под бок, согрелся и уснул. Наутро дверь скрипит, и заходит Хохлушка (так ее называл Сабир). И тут судьба позаботилась о солдате. Хохлушка эта выдала Сабира за своего немого племянника-дурачка. Он и сидел на печи, плевался, показывал язык и ковырялся в носу, когда к хозяйке приходили немцы. Так и спасла Хохлушка Сабира от смерти.

Вернулся Сабир в 1946 году в родную деревню, где его ждала вся семья. Все были счастливы, что наконец они вместе, а война позади, Победа за нами.

Даяна Шамсутдинова

Фото из личного архива автора

Close
loading...