О том, что творится на теневой стороне разукрашенных переходов корреспонденту портала DragonNews рассказал создатель одной из казанских граффити-команд. Правда, согласился он на это только при условии анонимности, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. «Я приоткрыл вам двери в нашу культуру, но не хотел бы раскрывать свою личность», – пояснил он.
Как ты пришел в граффити, с чего все начиналось?
– В принципе, интерес к рисованию у меня возник в раннем возрасте, это было где-то в начале 2000-х. Тогда еще c интернетом дела обстояли туго, что такое хип-хоп в провинциальном городке не знали и подавно. Информацию о граффити толком брать было неоткуда. Себя я отношу ко “2 волне” граффити-культуры. Она относится к 2007 году, когда рисунки стали пробираться в массы: появляться в журналах и на экранах телевизоров. Тогда я и нашел первого друга по интересам, мы были в 7 классе и отправились на свое первое рисование. Представления о легальности-нелегальности как такового и не существовало, люди просто провожали нас удивленным взглядом. Когда граффити уже стало набирать обороты, то перешло в разряд вандализма.
То есть в твоем понимании граффити ближе к вандализму, чем к искусству?
– Вообще рисование – неотъемлемая часть моей жизни, но человеком высокого искусства я себя не считаю. Граффити не могу отнести к чистому вандализму. У нас есть что-то вроде неписаного кодекса: не портить машины, не трогать памятники архитектуры, новые постройки и т.д. Если вы увидите испорченную стену, например, музея, то, скорее всего, это дело рук какого-нибудь школьника, в наших кругах это не приветствуется. Граффити – это тонкая грань между искусством и вандализмом. Почему искусство? Каждый “кусок” (граффити-рисунок) в городе появляется там, где нужно. Таким образом, город превращается в огромное полотно для творчества. Когда ты идешь по улице, ты знаешь, куда нужно посмотреть, чтобы увидеть “тэг”.
Отношения с полицией, местными жителями, «хозяевами» стенок – часто ли у тебя возникали конфликтные ситуации?
– С отношением с полицией и так все понятно. Люди просто делают свою работу – следят за порядком в городе, поэтому каждый из нас предпочтет остаться незамеченным: вовремя уйти и не вступать в контакт. Что касается местных жителей, то у всех разное отношение, их реакция непредсказуема. Кто-то благодарит за красивый рисунок или проходит мимо, кто-то, напротив, грозиться вызвать полицию. А “хозяев” стенок, как правило, никто и не спрашивает, в этом и суть нелегального рисования.
Что думаешь о разных направлениях граффити: поезда, стены, холсты?
– Лично я предпочитаю быстрое рисование на стенах, а поезда относятся к “трейн бомбингу”. Это отдельная культура, где уже другие представления о граффити, среда обитания этих ребят – системы метро, стоянки поездов пригородного и дальнего следования. Что касается холстов, то они пусть остаются живописцам.
Работа в команде, насколько у нас это популярно?
– Знаете, наверно, наша полиция очень хорошо работает, местных художников почти выжили с улиц. Сейчас большая часть предпочитает не прятаться и использовать свои навыки для заработка. Т.е., несмотря на миллионный город, команд почти не осталось.
Разграничиваешь ли понятия стрит-арта и граффити?
– Определенно. Граффити было рождено из подполья и должно оставаться нелегальным. То, что вы сейчас видите на улицах: роспись фасадов домов, электробудок во дворах и т.д. – это качественные работы художников. Не все граффити, что нарисовано аэрозолем на стене. Я рассматриваю стрит-арт, как проявление искусства, которое, как правило, несет определенные идеи. В граффити этого нет.
Сколько в среднем нужно денег, чтобы закупить минимальную экипировку и краску?
– В среднем на один кусок уходит 5-6 банок краски. Одна банка стоит около трехсот рублей, а дополнительная экипировка в нашем деле не обязательна. Достаточно неприметной одежды, старых кед и пакета с коробкой краски.
Есть ли в мире граффитчиков художник, чьи работы тебе вдохновляю, идеал, к которому ты стремишься?
– Я не стремлюсь быть похожим на кого-то, а просто хочу открыть себя. Меня не привлекает рисовать как кто-то, и быть как кто-то.
Есть ли профессиональная мечта, например, разукрасить стены Кремля или цирка или еще что-нибудь?
– Если только на Кремле будет красоваться имя моей команды, – резюмировал с улыбкой собеседник.
Карина Мясникова
